«Телепарк», октябрь 2006

 
ГОРДОСТЬ И ПРЕДУБЕЖДЕНИЯ ДИНАСТИИ БУДКЕЕВЫХ

 
В Барнауле не так много династий, где несколько поколений занимались бы искусством. Династия Будкеевых по праву может претендовать на одну из самых талантливых и известных. Глава – заслуженный художник России, член-корреспондент Петровской академии наук и искусства, участник международных и зональных выставок Михаил Яковлевич Будкеев. Его жена, Мария Ивановна Бурова, была актрисой краевого театра драмы. Их сын Сергей – музыкант, органист, зав. Кафедрой искусств БГПУ, его жена Светлана – преподаватель музыкального училища, а их дочь Екатерина – джазовая певица.

Корреспонденту журнала «Телепарк» удалось поговорить с самыми музыкальными представителями династии – Сергеем Михайловичем и Екатериной Будкеевыми.

- Скажите, Сергей Михайлович, когда у вас родилась дочь, вы желали, чтобы она пошла по вашим стопам?

 
Сергей Михайлович: - Да, мы хотели, чтобы она занималась музыкой, чтобы как минимум получила начальное музыкальное образование, а дальше решала сама. Дело в том, что я, как профессиональный музыкант, понимаю: чтобы всерьез овладеть этой профессией, необходимо учиться в среднем 25 лет: семь лет в музыкальной школе, четыре в училище, пять в консерватории, три года в аспирантуре плюс стажировка. Ко всему прочему, профессиональные музыканты – это редкие люди. Им становится один из тысячи. К тому же зарабатывать концертами и сейчас крайне сложно. Поэтому мы предложили Кате для начала окончить музыкальную школу, а потом выбирать свой путь самостоятельно.

 
- Екатерина, а вы как отнеслись к такому предложению родителей?

 
Екатерина: - Надо – значит надо! Так я отреагировала на это решение. Особого желания я не испытывала, но и не сопротивлялась. Если бы я не ленилась, училась бы на одни пятерки. Без лени, наверное, учеба не обходится. Ленятся все.

 
- А вы, Сергей Михайлович, в юности были прилежным учеником?

 
Сергей Михайлович: - Я так же ленился. Но лень – понятие двоякое. Ведь прогресс держится именно на лентяях. Вот вам один из самых ярких примеров. Человеку надоело ходить пешком, и он изобрел колесо. Иногда мечтательность и стремление побыть одному необходимо, чтобы сделать рывок. Отлынивание от занятий – весьма распространенное явление, особенно в детстве. Нужно просто тактично мотивировать ученика. Палка здесь не поможет. Этот момент в жизни прошли и я, и моя дочь.

 
- Интересно, а почему сын известного живописца и театральной актрисы выбрал именно музыку?

 
Сергей Михайлович: - Я очень хорошо рисовал, по отзывам профессиональных художников. Но на семейном совете мы решили, что в семье художник есть, актриса есть, а вот музыканта нет. Значит, нужно, чтобы был музыкант! И поэтому меня совершенно логично стали учить музыке.

 
- У вас, Екатерина, тоже был подобный семейный совет?

 
Екатерина: - Если говорить о семейном совете, то он у на продолжается всю жизнь. Дело не в этом. Я увлеченный и разносторонний человек. Мне надоело играть на фортепиано, и я запела.

 
- Почему вы выбрали именно джаз?

 
Екатерина: - Здесь проблема в том, что классическому пению в Барнауле, к сожалению, раньше трудно было научиться. Существовала проблема с хорошими педагогами. Джаз мне был интереснее. И сейчас у меня много навыков, которыми я умело пользуюсь.

 
- Сергей Михайлович, как вы приняли джазовое амплуа дочери?

 
Сергей Михайлович: - Я помню, как Екатерина вышла на большую сцену. Это было в начале 90-х годов на фестивале «Мистер Шлягер». Я сидел в зале в качестве зрителя. Она отлично спела одна и в дуэте, за что получила диплом. Мне выступление дочери очень понравилось. Я очень хорошо отношусь к джазу. Джаз – это сплав заготовок и импровизации. Хороший джазовый музыкант – это человек, который имеет колоссальный опыт наработок. Но его творческий дух свободно над этим парит, и он может свободно ими пользоваться. Джаз – это одна из вершин искусства, но только если он хороший. Однажды Леонида Утесова спросили: «Какая музыка вам нравится: классическая или эстрадная?» он мудро ответил: «Мне нравится хорошая музыка и не нравится плохая».

 
- Вы гордитесь своей дочерью?

 
Сергей Михайлович: - Среди моих знакомых есть немало Катиных поклонников. Они ходят на ее концерты, ждут очередных выступлений и хвалят работу на эстраде. Некоторые даже обижаются, что она в последнее время не появляется на джазовых фестивалях.

 
- А почему вас не видно на барнаульских джазовых фестивалях?

 
Екатерина: - Да как-то не приглашают. Я пою джазовый стандарт. Это классика жанра. У нас часто встречаются музыканты, которые избегают стандарта. Для них важна одна импровизация. Мне такое не подходит. Профессиональный музыкант должен уметь играть как стандарт, так и импровизировать. Таков настоящий джаз. Сейчас единственный музыкант, с кем я сотрудничаю, - это пианист Андрей Земсков. Мы вместе работаем просто под рояль. Пока у нас перерыв. В октябре мы планируем продолжить нашу совместную концертную деятельность.

- Есть ли у вас семейные традиции?

 
Сергей Михайлович: - Как таковых традиций нет. Люди искусства живут и работают по-другому, нежели чиновники и бюджетные работники, привыкшие к графику с 9.00 до 18.00. Мы не можем заниматься музыкой в отведенные часы с перерывом на обед и после этого отключиться. Творчество – это когда даже ночью тебе в голову может прийти идея картины, или трактовка роли, или интерпретация музыкального произведения. Мы работаем на грани реальности. У нас нет возможности сформировать устойчивые семейные традиции. Я либо на гастролях, либо на занятиях, либо готовлю программу. Отец одержимо работает возле мольберта, жена Светлана работает с учениками-пианистами. Также и дочь. Мы крайне редко встречаемся в семейном кругу «с бокалом вина и при свечах».

 
- Но на день рождения вы дарите друг другу подарки?

 
Екатерина: - О чем вы говорите! Мы можем вообще забыть, когда у нас день рождения или быть в этот день где-то на другом краю земли. Мы редко их празднуем и не обижаемся на это. Приятно, если неожиданно поздравят. Но, как правило, этого друг от друга не ждем.

 
Сергей Михайлович: - Мы не делаем из этого культа. Я лично ко дню рождения отношусь совершенно спокойно. Это один из обычных рабочих дней. Редко встречаюсь с друзьями, но безо всякого особого повода.

 
- Возможно ли появление вас и дочери в совместной концертной программе?

 
Сергей Михайлович: - Это возможно, но не известно когда. Очень много текущих дел. К тому же должны быть определенные условия. Уже восьмой год не работает орган. Хотя для органа написаны джазовые произведения. Это отличная идея – совместить джазовый вокал с органом или клавесином. Это вопрос времени.

 
- С какой мелодией ассоциируется у вас дочь?

 
Сергей Михайлович: - Для меня это сложный вопрос. У меня нет конкретной закрепленной мелодии. Я всю жизнь занимаюсь музыкой, и у меня в голове миллионы мелодий. Выделить одну я просто не в состоянии. А потом, человек же всегда разный.

 
Екатерина: - Полностью согласна с папой. Сравнивать с одной мелодией – это значит загнать человека в рамки, а нас в рамки не загонишь. Вы берете квадратную рамку, а мы уже многоугольные!

 
ТЕЛЕцитата: «Я не думаю, что столь известная в широких кругах фамилия как-то сказывалась на моей учебе или дальнейшей карьере. Те люди, кто посещал папины концерты, дедушкины выставки или спектакли с участием бабушки, знали просто фамилию Будкеевы. Я этим не пользуюсь. В быту она точно не помогает. Каждый из нас занимается своим делом профессионально. Так что ссылаться на фамилию нет смысла. Это просто наше семейное достояние и гордость». (Екатерина Будкеева)

ТЕЛЕцитата: «Мне нравится, как Катя поет и работает. Можно, конечно, лучше, ведь предела совершенству нет. Что касается джазового стандарта, то в этом смысле джаз перекликается с классической музыкой. Даже Бах говорил: «Чтобы талантливо нарушать правила, нужно их знать». Я считаю, что и в джазе нужно это правило использовать. Чистой импровизации нет. Это дилетантство. Моя дочь знает и умеет талантливо нарушать эти правила. Она работает на уровне высоких профессионалов», (Сергей Будкеев)